Сначала маску на себя, потом – на ребенка

Сначала маску на себя, потом – на ребенка
14 октября 2019

За последние несколько десятилетий медицина шагнула далеко вперед, многие заболевания, которые совсем недавно считались неизлечимыми, успешно лечатся. Но, конечно, остаются ситуации, когда излечение невозможно. Раньше после вердикта врача — «Медицина бессильна!» пациент и его семья оставались один на один со своим диагнозом, и только в последнее время начал возникать вопрос о паллиативной помощи и качестве жизни. Но до того, как об этом заговорили на государственном уровне, оказанием паллиативной помощи занимались благотворители. Ничего удивительного, так происходит во всем мире. В фонде «Защити жизнь» паллиативной помощью занимается с начала своего образования в 2009 году, а с 2014 года в фонде работает паллиативная служба.

Татьяна Демидова — психолог фонда «Защити жизнь». Именно она помогает справиться с шоком от неизлечимого диагноза, начать всем членам семьи жить по-новому: с учетом болезни, а не под ее гнетом, учит радоваться в ситуации, когда, казалось бы, есть место только слезам и горю и ценить то, что у вас есть сегодня. А сейчас, в рамках проекта «Академия паллиативной помощи», подержанного Фондом президентских грантов, Татьяна Алексеевна проводит обучающие семинары для психологов, педагогов и социальных работников домов ребенка и комплексных центров социального обслуживания населения.

В чем суть вашей работы с семьями, в рамках паллиативной службы?

– Суть моего общения с семьями в рамках этой программы - оказание психологической помощи, эмоциональная поддержка и восстановление ресурсного состояния, повышение качества жизни в сложной жизненной ситуации. Работа всегда ведётся индивидуально, в зависимости от человека и ситуации, с выполнением обязательных условий: добровольность и конфиденциальность. Условно, это четыре направления.

Первое - экстренная психологическая помощь: «плохие новости», терминальная стадия заболевания, реанимация, утрата близкого, горевание.

Второе - поддержка членов семьи в ситуации хронического стресса, обучение определенным навыкам релаксации и саморегуляции. Помощь в восстановлении эмоционального и физического ресурса

Третье - повышение качества жизни: информирование о закономерностях психомоторного развития, особенностях возрастного развития и эмоционально-волевой сферы детей, в том числе болеющих. Общение с сиблингами, помощь в налаживании контакта с собой и с другими для всех членов семьи.

И, наконец, четвертое - психотерапия по запросу: глубокое переживание страха, боли, вины, горя, а также ситуации, которые напрямую не связаны с болезнью ребенка, но являются источником стресса для родителя, ребёнка и/или других членов семьи.   

Вы используете телесные и дыхательные практики. В чем их суть и почему используют именно их?

- В работе я использую всё, чем владею, и что актуально и целесообразно в конкретной ситуации, гештальт и арт-терапию, в том числе. Они эффективны и оправданы в определенном контексте, помогают установить контакт с собой, восстановить ясность, отреагировать сильные чувства, снять напряжение и начать действовать по-новому или более конструктивно, с новыми силами.

Но иногда телесные практики – это первое или единственное, что возможно применить в какой-то конкретной ситуации - острый стресс, паника, ступор и т.п. Телесно-ориентированная терапия – один из методов практической психологии, ёмкий и ресурсный. Он позволяет «вернуться в тело», почувствовать себя, овладеть своим ресурсом, установить связь и целостность между своими телесными ощущениями, чувствами, мыслями и действиями, снять напряжение, расслабиться, но быть в тонусе, оптимальном состоянии для действия без перенапряжения.

По специфике работы, мне довольно регулярно приходится оказывать экстренную психологическую помощь людям, в основном родителям, находящимся в состоянии острого или хронического стресса. Никто не застрахован от критических ситуаций, когда «теряешь почву под ногами». Важно знать, как действовать в состоянии стресса, владеть навыком «возвращения себя» в нормальное дееспособное состояние. Этой практике я обучаю родителей.

С вашей точки зрения, нужно ли говорить с ребенком о его болезни, если да, то как?

- Прежде, чем сообщить какую-то важную информацию ребёнку, взрослому необходимо самому эмоционально это пережить, справиться с этой новостью, не подавить, а именно принять как данность и начать учиться жить, выстраивая новую адаптацию к этим изменениям. Ребёнок, даже если не знает или не понимает, он чувствует напряжение, страх, тревогу родителей. И это может только усиливать его беспокойство, так как причина такой атмосферы в семье «нелегальна». Как только она озвучена, легче становится всем, она в этот момент отделяется от ребёнка, и ему становится понятно, что не он причина, а болезнь.

Скрывают значимые новости от близких и детей тот, кто сам не справляется с принятием ситуации, у кого нет сил искать походящие варианты, «как сказать», «о чем говорить дальше» и, «как себя вести после этого»; ему самому страшно, и он не готов это видеть и слышать. Этот сильнейший стресс, который человек терпит и пытается подавить, забирает все силы. В результате, человек эмоционально выгорает, может физически истощиться и заболеть. Всегда важно понимать, что любая значимая новость о жизни и серьезных проблемах со здоровьем близких, меняет нашу жизнь кардинально. Это сложная жизненная ситуация, с которой нужно справляться, как говорят в самолёте: «Сначала маску на себя, потом – на ребенка». Только так. Это позволяет разделить происходящее на то, «что я не могу изменить», и на то, где «я в силе что-то сделать». Что, в свою очередь, приводит к эффективному распределению энергии и возможности адаптироваться к новым условиям, и учиться с этим жить.

Общаясь с родителями, я всегда обращаю на это внимание. Вы должны оказаться сильнее страха, только тогда у вас появятся силы говорить об этом и давать поддержку ребёнку. Ему это необходимо, он зависит от взрослого, ему ещё страшнее, когда он видит или ощущает растерянность взрослого. Необходимо прожить все стадии принятия: отрицание, гнев, торг, депрессия, смирение, чтобы смочь сказать: «Мне жаль, что это произошло, и горько, что я не могу это изменить, но я буду с тобой всё время, которое у нас есть. Я люблю тебя и рад, что у меня есть возможность быть с тобой сейчас, и я сделаю всё возможное, чтобы облегчить твою боль или страх. Я здесь, я с тобой, и я люблю тебя».

Что надо делать обязательно и что делать ни в коем случае нельзя, при общении с человеком, узнавшем о неутешительном диагнозе ребенка или даже его потерявшем?

- Надо быть эмоционально тёплым и устойчивым, открытым, обозначать возможность на вас опереться в этой ситуации и проявлять уважение к чувствам, а также желанию другого человека принимать или нет вашу поддержку. Этого достаточно, чтобы быть ему полезным. Важно помнить, что этот человек не слабый сам по себе, но сейчас он ослаблен, так как выдерживает большую эмоциональную и физическую нагрузку. Поэтому все «заходы сверху»: «не плачь, всё будет хорошо, всё образуется» и т.п. - это табу, - лучше уж ничего не говорить. В такой ситуации, лучше молча обнять, если ваши отношения это позволяют, можно взять за руку, дать ему выдохнуть и поплакать. Сказать: «Я с тобой». Этого достаточно, чтобы вы помогли разделить боль и поддержать в объективно трудной ситуации. Самые непозволительные варианты «психологической поддержки», о которых я слышала от родителей, с которыми работаю: «Что ты плачешь, другого себе родишь».

Согласны ли вы, что «время лечит»?

- Исцелить себя может только сам человек, время только предоставляет такую возможность. Важно, как он им распорядится, переживёт ли утрату, найдёт ли новые смыслы для того, чтобы жить дальше без чувства вины. Иногда люди не справляются с горем, пытаются заглушить его разными способами, но безрезультатно. Его можно только пережить и стать сильнее. Это большая внутренняя работа и ежедневная практика переключения внимания на жизнь, на её продолжение и возможность с пользой для себя и людей распорядиться пережитым опытом.  

С какими психологическими мифами вам пришлось столкнуться за время работы в паллиативной службе?

- Не совсем понимаю о каких мифах идёт речь. Скорее наоборот, работа в паллиативной службе подтверждает аксиомы: «Человек свободен», «Насильно осчастливить нельзя», «Человек развивается в деятельности».

Есть ли подопечные, которые вызывают у вас восхищение?

- Все дети и родители, с которыми я работаю, – люди в сложной жизненной ситуации. Это само по себе вызывает уважение, ведь никто не застрахован от подобных поворотов Судьбы. Угроза здоровью, необходимость жить со значительными ограничениями и осуществлять заботу о ребёнке, который испытывает эмоциональные и физические страдания – это трудно, но они справляются. Есть несколько семей, которые восхищают, общение с ними доставляет удовольствие. Сильные красивые люди, которые, несмотря на все трудности, опираются, в первую очередь. на себя. Решая свои ежедневные задачи, они эмоционально включены в жизнь, находят интерес и силы жить с любовью, жить про себя, жить счастливо.


Галерея


Архив новостей: Все 2019 2018 2017 2016 2015